Однажды в селе Гыкавка произошел теракт. На порог сельмага пришел какой-то странный мужик, сел по-турецки, глаза закрыл и загудел, как паровоз: «Оммммммм». Продавщице Любе сразу стало нехорошо, она уронила банку с огурцами и сама чуть не упала со стремянки.
По Гыкавке потекла такая ядреная нирвана, как будто ее настаивали на березовых почках и красном перце, аж стекла повылетали – но это никого не взволновало. Главный богатей гыкавский, Остап Могучая Бочка, вдруг уснул посреди бела дня в тенечке, вместо того, чтобы без устали гонять работников и заготавливать семена. Отец Павел зевнул, перекрестил рот и сел под деревом почитать епархиальный вестник за 1760 год. Познавательное было чтиво, проверенное временем.
А могучее «оммм» разносилось над Гыкавкой и над переплюйским вольным течением, птицы засыпали в полете, бабки замирали с тяпками, не в силах продолжать обрабатывать свои бесконечные огороды.
Анархист Матюкайленко пошел в сельмаг за мылом именно в этот день. Он никогда не покупал мыло и веревку одновременно, чтобы враги не смели надеяться, а веревка была куплена в прошлый заход. Теперь, бодрым шагом заходя в Гыкавку, анархист Матюкайленко понял, что дело нечисто. У крыльца сельмага, рядом с телом полуобморочной Любы, террорист вершил свое черное недеяние. На нем был цветной шарф, вроде тех, что носят столичные франты, обмотав вокруг тощих шей по шесть-восемь раз и завязав на мудреный узел, узенькие брюки-дудочки и наушники, от которых тянулось в карман два проводка – красный и зеленый. Анархист Матюкайленко с великой осторожностью перерезал оба и сел прямо в пыль, вытирая лицо от пота.
— Ну что, отчет в налоговую нести? – спросил бухгалтер Федя, выглядывая из-за стойки. – А то они на той неделе у главгада пять тачанок конфисковали и один заморский пулемет.
— Пошли, — сказал анархист. – Поболтаем. Ты чего в Гыкавку пришел, хлющ?
— Так это, — заспанно моргая красными глазами ответствовал худосочный буддист, — я ж теракт совершал, село! Принес вам священное пламя буддизма, чтоб никто не ушел…никак. Кто мне теперь гаджет починит?
— Не выражайся при женщине! – рыкнул анархист. – Понавыучивали слов, понасочиняли. Будду, Дхарму, Сангху – все испохабил, да?
— Оммм, — начал буддист, — омымымама.
